Мы ушли оттуда побыстрее.
А ещё утром я читала новости - кроме кучи мероприятий разной степени пафосности, был какой-то марш. Дескать, колонна фанатов должна была тащить из точки А в точку Бэ трёхметровый цоевский портрет.
Уже после бара, блуждая в предзакатной роскоши малолюдных в это время старых питерских улочек, я рассказывала Насте, что, глядишь, через год портрет будет шестиметровым. А лет через 20 они его в школе изучать будут. А лет через 40 у нас случится какой-нибудь ядерный пиздец. И после, на постапокалиптических обломках, с подачи какого-нибудь идиота, Цой превратится в культ. И уж наверняка, как и полагается в постядерном мире - в какой-нибудь неправильный и страшный.
Нет, популяризация - это иногда неплохо... И "Кино" в симфоническом исполнении и прочая, и прочая - тоже... Но, чёрт возьми...
Когда он погиб, ему было 28 лет.
И он был совсем, совсем не про это.